Несмотря на неисчислимое количество работ, посвященных Евангелию от Иоанна, из всех четырех оно на сегодняшний день самое загадочное. Намереваясь изложить свои соображения об этой книге, прекрасно понимаю, что для специалистов не открою ничего нового, но тешу себя надеждой, что заинтересую тех, кто её не читал. В соответствии с этим цель моя не открыть то, что уже давно открыто, а, скорее, популяризировать открытое, или не до конца открытое.

Что известно о Евангелии от Иоанна.

Оно отличается от остальных. Первые три текста содержат много параллельных мест и начиная с XVIII века именуются синоптическими. Написанное на несколько десятков лет позже, Евангелие от Иоанна отличается от них как по композиции, так и по содержанию. «Евангелисты Марк и Лука, рассказывая историю земной жизни Иисуса и пересказывая Его поучения, практически не дают богословского осмысления того, что Он говорил. Матфей – единственный из трех синоптиков, кто предпринял попытку интерпретации благой вести Иисуса, поместив ее в широкую раму ветхозаветных текстов и пророчеств. Однако эта попытка не содержит стройной богословской системы, которая позволила бы интерпретировать то, что составляет основное содержание евангельской истории. Из четырех Евангелистов только Иоанн дает цельную и законченную богословскую интерпретацию событий, очевидцем которых он был». Автор приведённой цитаты – как и множество других авторов – предполагает, что евангелист Иоанн сын Зеведеев – это бывший рыбак, ставший любимым учеником Христа, человеком, в самые важные и трагические минуты земной жизни Господа находящимся возле Него. Но есть ученые, утверждающие, что авторы Евангелий на сегодняшний день не идентифицированы. Разве после обращения Иисуса «…Идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари» (Мар. 16:15) бездействие верного ученика, продолжавшееся 63 года, прошедших от смерти Учителя до написания Евангелия, не выглядит странным? Разве не ставит подобная медлительность под сомнение то, что учеником Иисуса и автором Евангелий был один и тот же человек?

Начинается Евангелие с текста, который богословы именуют прологом:

В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его. Был человек, посланный от Бога; имя ему Иоанн. Он пришел для свидетельства, чтобы свидетельствовать о Свете, дабы все уверовали чрез него. Он не был свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете. Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир. В мире был, и мир чрез Него начал быть, и мир Его не познал. Пришел к своим, и свои Его не приняли. А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими, которые ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились. И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца. Иоанн свидетельствует о Нем и, восклицая, говорит: Сей был Тот, о Котором я сказал, что Идущий за мною стал впереди меня, потому что был прежде меня. И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать, ибо закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа. Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил.

Вот что пишет о действующих лицах пролога Митрополит Волоколамский Илларион: «Весь текст пролога, за исключением двух вкраплений, в которых упоминается Иоанн Креститель, посвящен главному герою евангельского повествования – Иисусу Христу, Сыну Божию»².

На мой взгляд, здесь допущена неточность: Иоанн упоминает и Моисея. Но самое главное – немалая часть пролога посвящена Богу Отцу. В отрывке, заканчивающемся словами «Был человек, посланный от Бога», речь идёт именно о Нем, ведь это Он послал Крестителя. После этого отрывка Бог Отец упоминается ещё четырежды. Кроме того, из пролога мы узнаем, что Иисус был посредником – или вестником – Бога.

Говоря о загадочности книги, нельзя не напомнить, что до сегодняшнего дня идет полемика о том, что послужило отправной точкой для написания пролога к ней. Одни считают, что он уходит корнями в Ветхий завет, другие – в таргумы (свободные переводы-пересказы Писания на арамейский язык, где слово Божие является посредником между Богом и миром во всех их отношениях), третьи уверены в том, что многие идеи пролога созвучны богословию Павла, четвертые считают, что на его создание оказала сильное влияние философия эллинизма: философия Гераклита, стоиков и представителя иудейского эллинизма Филона Александрийского.

Так как даже наличие специальных знаний – а тем более их отсутствие – не дает права на ревизию священной для христиан книги, попытаемся осмыслить Евангелие от Иоанна исключительно как литературный и философский памятник. И именно Гераклит, стоики и Филон Александрийский должны нам в этом помочь.

Начнем с того, что только в Евангелии от Иоанна есть пролог, что форма пролога необычна и, по утверждениям специалистов, формально он не связан с основным содержанием. Главное же, по мнению ученых – и оспорить этого невозможно – то, что ключом к пониманию всего четвертого Евангелия является фраза «Слово было Бог».

Но у Иоанна не «Слово», а «Логос»:

В начале был Логос, и Логос был у Бога, и Логос был Бог. Он был в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его. Был человек, посланный от Бога; имя ему Иоанн. Он пришел для свидетельства, чтобы свидетельствовать о Свете, дабы все уверовали чрез него. Он не был свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете. Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир. В мире был, и мир чрез Него начал быть, и мир Его не познал. Пришел к своим, и свои Его не приняли. А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими, которые ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились. И Логос стал плотию, и обитал с нами, полный благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца. Иоанн свидетельствует о Нем и, восклицая, говорит: Сей был Тот, о Котором я сказал, что Идущий за мною стал впереди меня, потому что был прежде меня. И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать, ибо закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа. Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил.

Logos () в греческом – термин, первоначально обозначавший слово, речь, разговор, рассказ, который благодаря переосмыслившему его Гераклиту Эфесскому (годы жизни предположительно 544 – 483 до Р.Х.) стал одним из основных понятий греческой философии. Идея логоса составляет основную часть учения Гераклита и играет главную роль в его воззрениях. По Гераклиту Логос есть некий высший разум, некий высший закон общемировой гармонии, примиряющий в себе борьбу и рознь противоположных начал и стихий мира. Он есть также вечный закон мирового движения, преодолевающий мировой хаос и приводящий все в состояние порядка и гармонии. Вместе с тем, термин считают одним из самых неясных. Его смысл менялся у философа в зависимости от контекста. Он означает и нечто объективно существующее, согласно которому «все совершается», и субъективное «слово», «мысль», и единство всего, и всеобщую истину или всеобщий порядок, которому необходимо «следовать», а также «божественный закон, на который необходимо опираться». В самом широком смысле Логос – это разумное начало. Суть термина претерпевает изменение у стоиков (III в. до Р.Х. – II в. п. Р.Х.), сформировавших концепцию мирового божественного Разума-Смысла как созидательного, упорядочивающего, организующего принципа всего сущего. Этот принцип одушевляет бездушную материю и дарит бытие всем вещам: от единого Логоса истекают в материю «семенные логосы» (logoi spermatikoi), которые, подобно семенам, всеяны во все вещи и в души людей и представляют собой идею, идеальную форму каждой вещи, по которой она возникает, образуется и живёт. Только приобщаясь к этому Разуму и следуя его велениям, человек может правильно познавать действительность и правильно, то есть нравственно поступать. Вероятно, со стоиков начинается обожествление Разума. И если у Гераклита Логос – это вечный закон, который всем управляет, то у стоиков это управляющий всем Божественный Разум. Кроме того, стоики отождествляли Логос с Гермесом: он есть сын божий, вносящий порядок и форму в мир как его устроитель, посредник между богом и материей, между богом и человеком. Гермес – глашатай богов, гонец, исполнитель воли Зевса, посланник, он «как разумное слово, которое боги с небес послали нам, сделав человека единственным из всех живущих на земле существом, наделенным речью и разумом; передав ему то, что было их исключительным достоянием. <----> Его также называют Спешащим на подмогу милостивцем, потому что он действительно приносит огромную пользу, и те, кто умело пользуются его помощью, имеют силу и влияние сверх всякой меры»³. Не кажется ли вам, что Гермес – это Иисус античного мира? У Филона Александрийского (умер ок. 40 г. п. Р.Х.), сочетавшего Библию с Платоном и стоицизмом, свое понимание Логоса. Его Логос есть разум Божий, идея всех идей, образ и тень Бога, Закон и Душа мира, возлюбленный первородный и старший Сын Божий (по отношению к младшему сыну – миру), второй бог. По Филону Логос необходим, ибо Бог сам не приходит в соприкосновение с конечным миром, Логос же, будучи посредником, в материальном мире реализует идеи Божественного ума, а перед верховным Божеством предстоит в качестве ходатая за несовершенный мир и грешный человеческий род. Таким образом, природа Логоса, разделяющего и одновременно соединяющего Бога и человека и располагающегося на границе, пролегающей между ними, выше, чем человеческая, и ниже, чем Божественная. Здесь Филон вплотную приближается к идее Богочеловека. Но его посредник ещё не евангельский Богочеловек, а отвлеченно-философский.

Так от Гераклита мы пришли к прологу Евангелия от Иоанна, в котором Иисусом, скорее всего, именуется Логос: то есть Иоанн создал книгу, в которой Иисус есть аллегория Логоса. Если это так, то пролог книги имеет прямое отношение к основному тексту, в котором рефреном проходит мысль о посредничестве Христа. Особенно явно она звучит в тексте о виноградаре:

«Я – истинная виноградная лоза, а Мой Отец – виноградарь. Всякую ветвь на Мне, что не приносит плода, Он обрезает, а ту, что плод приносит, Он очищает, чтобы больше плода приносила. Уже очищены вы; совершилось то через Слово, Которое вам возвестил Я. Пребудьте во Мне, тесно связаны будьте со Мной, и Я в вас пребуду. Как ветвь сама по себе не может плод приносить, если не будет она на лозе, так не принесете и вы никакого плода, если во Мне, в тесной связи со Мной, не пребудете.

Я – лоза, а вы – ветви. Только тот, кто во Мне пребывает, и в ком Я пребываю, приносит много плода; без Меня ведь ничего не сможете сделать. А те, что не пребывают во Мне, ветвям бесплодным подобны: выбрасывают их, и они засыхают. Собирают их, бросают в огонь, и сгорают они. Если в единении со Мной вы пребудете и слова Мои в вас пребудут, можете просить, о чем хотите, – всё получите! Когда урожай приносите вы обильный и во всём являете себя учениками Моими, Отца Моего прославляете» (Иоанн 15:1-8).

И ещё один немаловажный момент. Приведенные ниже слова древнегреческого языка объединяет то, что, кроме множества присущих им значений, все они могут быть использованы в значении «слово»:

Но, пренебрегши ими при написании пролога, Иоанн отдал предпочтение существительному – Логос. Не указывает ли данный выбор на то, что строительной площадкой для его Евангелия послужила философия эллинизма? Возможно, выбранное слово должно было придать написанному дополнительный смысл, ведь Логос может быть применен в значении ум, разум. К сожалению, эта многозначность вновь превратилась в однозначность при переводе Евангелия на латынь, когда греческий стал латинским Verbum, ничего кроме Слова не означающим. Конечно же, никакого злого умысла в этом нет, и понятно это из сетований Блаженного Иеронима Стридонского, в IV веке редактировавшего латинский перевод: «Трудно, следуя за чужими строчками, ничего не пропустить, и нелегко сделать так, чтобы хорошо сказанное на другом языке сохранило свою красоту в переводе. Вот что-нибудь выражено одним особенным словом, и мне нечем его заменить»⁴. Вполне возможно, если бы не трудности перевода, мы бы сегодня вполне могли читать совершенно иной пролог, пролог, посвящен-ный Разуму-Свету, данному нам Богом:

В начале был Разум, и Разум был у Бога, и Разум был Бог. Он был в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его. Был человек, посланный от Бога; имя ему Иоанн. Он пришел для свидетельства, чтобы свидетельствовать о Свете, дабы все уверовали чрез него. Он не был свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете. Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир. В мире был, и мир чрез Него начал быть, и мир Его не познал. Пришел к своим, и свои Его не приняли. А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими, которые ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились. И Разум стал плотию, и обитал с нами, полный благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца. Иоанн свидетельствует о Нем и, восклицая, говорит: Сей был Тот, о Котором я сказал, что Идущий за мною стал впереди меня, потому что был прежде меня. И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать, ибо закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа. Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил.

Этот перевод раскрывает Евангелие от Иоанна как аллегорию: Разум, после хождения в народ, этим же народом, народом, не принявшим его проповедей, был распят. Воскреснув, он вернулся к Отцу – вернулся в свое изначальное состояние. Мы же до сих пор не можем остановиться и продолжаем по привычке его распинать. Проблема в том, что оставленные Разумом, мы не способны предположить, что с нами будет по завершении процесса распятия.
_____________________________________

ПРИМЕЧАНИЯ

4. Блаженный Иероним Стридонский. Письмо к Паммахию о наилучшем способе перевода.http://otechnik.narod.ru/k_

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>